Brewmaster - Mead Dew (2023)
"У воина нет цели, только пивной путь"
Так бы наверняка сказал автор проекта Brewmaster, что в дословном переводе означает "Пивовар".
Вряд ли в жанре найдется иной настолько искренний альбом с любовью к пенному. Но не пивом единым богат релиз "Mead Dew", у этого произведения есть целый лор, стилизованный под мифы и легенды о сказочных существах, читая этот рассказ под музыку автора - возникает чувство будто ты читаешь дневник героя этой саги - Герта Ян Винделса..
Давайте отправимся в приключение вместе с ним..
"Продуваемым всеми ветрами дождливым вечером 1589 года Гертьян Винделс родился в маленькой бельгийской деревушке Альверингем. Его отец был фермером во фламандских землях, а мать владела аптекой. С юных лет Гертьян был очарован естественным выращиванием растений и их целебными свойствами. Выросший на сказках о гномах и других мифических существах, он часто отправлялся в лес на их поиски. Однако в его 10-й день рождения его жизнь изменилась бы навсегда.. Его семья отправила его в монастырь Мурлехем. Там он проучился бы много лет, но всегда сердцем тянулся к мифическим сказкам, которые когда-то знал в детстве..
Он потратил годы, обучаясь искусству варки эля, чтобы прокормить местные деревни. Напиток был горьким и жидким, но представлял собой безопасную питьевую альтернативу загрязненной воде того времени. В конце концов он больше не мог выносить монотонных молитв и поучений, и в свой семнадцатый день рождения убежал в лес.
Это отчет о том, что он нашел…"
1.
"Земля была рыхлой, а деревьев было много. Ручьи и озера усеивали наши карты, как звезды на небе. Я часто вспоминаю времена, своего детства, когда я бродил по этим лесам и прятался под замшелым поваленным деревом, когда слышал, как мать зовет меня. Хотя ничто не длится вечно, во времена тьмы я всегда обращаюсь к этим воспоминаниям". Герт Ян Винделс, 1650
2.
"Работа и дисциплина. Эти два слова, как мне кажется, лучше всего описывают ранние годы моего нахождения в монастыре. Краски жизни поблекли: от яркой зелени и жизнерадостных фиалок до тусклых серых и самых горьких коричневых. Я провел много дней, сомневаясь в своем положении и прячась от других в погребе внутри бочек - настолько, что брат Ванхаутте решил, что мои таланты лучше всего использовать в пивоваренном ремесле. Дни были длинными. Это напомнило мне о работе, которую моя мать проделывала со своими травами, хотя и не так полезно для духа. Я не могу вспомнить, было ли это судьбой или интуицией, но накануне моего семнадцатого дня рождения я сбежал, бесцельно бегая ночью по лесу, не в надежде найти что-то конкретное - просто чтобы просто уйти и найти какую-то передышку от монотонности моей жизни. Я бежал, пока не потерял сознание". - Герт Ян Винделс, 1650
3.
"Разбуженный пением птиц и утренней росой на моем лице, я начал ощущать прикосновение серебряного солнца. Красота природного мира открывает перспективу, настолько утраченную в нашей напряженной жизни, что, попадая в нее или натыкаясь на нее, вы чувствуете почти обостренную встречу со своим истинным "я" - "я", которое хочет только помогать другим, внутреннего и внешнего покоя. Я смутно помню, как набрал воды и каких-то ягод, которые нашел поблизости, а затем немного прогулялся. То, что произошло дальше, я никогда не забуду". - Герт Ян Винделс, 1650
4.
"Я слышал множество тихих голосов и шорохов за скоплением цветущих кустов. Я тихо начал свое расследование, осторожно выглядывая из-за веток, только чтобы найти то, о чем до сих пор никому не рассказывал. В ярких полотнищах по поляне маршировали около двенадцати гномов. Крошечное поселение с маленькими домиками, садами и даже мастерской было основано на более спокойной части ручья. К моему удивлению, когда они заметили мое присутствие, они не разбежались, а приблизились с приветственными взглядами. Я увидел в них чувство, которого не испытывал годами; их маленькие белые усики доходили до ушей, а улыбки, которые мягко скрывались под ними, сигнализировали о том, что нужно делиться радостью и дружбой. Я поприветствовал их на языке моего отца, и хотя они ответили под диктовку более старых сородичей, я все еще мог разобрать слова. В течение нескольких часов мы разговаривали о приходах и уходах из наших явно разделенных, но не таких уж и разных миров. Их лидер, Пеллегрин, особенно проникся ко мне симпатией. В течение последующих нескольких недель я оставался с ними, и, оглядываясь назад, я ощущаю их заботу. Они восстановили часть моего духа, которая так долго была потеряна. Через некоторое время, в один день, когда мы были на лугу, я наблюдал, как они выкатывают бочки из своего погреба. Это было началом всей моей оставшейся жизни". - Гертьян Винделс, 1650
5.
"Мы терпеливо сидели в кругу, пока Пеллегрин раздавал очаровательные чашечки из желудей. Несколько других гномов начали постукивать по бочкам, в результате чего в залитом солнцем воздухе поднялся каскад блестящей пены. Все чашки были наполнены, моя была последней. Затем был произнесен тост. Из-за моей старости и забывчивости я, по праву, не помню, что было сказано, но то, что я собирался тогда попробовать, никогда не исчезнет из моей памяти. Искрящийся и пузырящийся, с шипучим привкусом золотистого меда, эликсир начал щекотать мои чувства с такой захватывающей силой, что по сей день я страстно ищу ему равных. Они назвали это "Медовая роса" - сочетание меда, дрожжей, воды и... ингредиента, на поиски которого я потратил всю свою жизнь. Мы пили и весело танцевали до поздней ночи. С надутым животом, полным медовой росы и ягод, я лежал под одеялом из листьев и звезд. Проснувшись, я начал рассказывать Пеллегрину историю своей жизни. Часть моего тогда еще маленького опыта пивоварения была для него очень интригующей. Я спросил, не может ли он научить меня согласно "стандарту гномов". Его взгляд оцепенел, когда он повернулся ко мне". - Гертьян Винделс, 1650
6.
"Пеллегрин объяснил мне, что они были последними из гномов в этом мире. У него не было связей ни с кем из себе подобных в течение многих долгих лет. "В последнее время наша численность неумолимо падает", - объяснил он. Тогда я не понимал, что он говорил, но мне жаль, что я не сказал ему больше в ответ. Пеллегрин достал свою флейту и начал играть песню своего народа. Как бы я хотел услышать это сейчас. Это погрузило меня в настоящий глубокий сон. Когда я проснулся, не было слышно ни пения птиц, ни смеха, только легкий ветерок, гуляющий по деревьям, и серое небо над головой. Когда я сел, я не увидел никаких следов моих новых друзей. Дома и сады исчезли. Бочонки и чашки тоже. На поляне не было ничего, по крайней мере, так казалось, кроме маленького свитка, перевязанного бледно-голубой лентой. Мое сердце потеряло частицу чего то важного в тот момент". - Герт Ян Винделс, 1650
7.
"Когда я открыл свиток, меня окутала финальная нота аромата медовой росы. На пергаменте был написан последний известный рецепт гномьего варева. Хотя в нем не хватало некоторых ключевых ингредиентов, а кое-что было размазано, было над чем поработать. Я почувствовал в себе то, что чувствую по сей день, - чувство долга поставлять самый лучший эль из возможных, наиболее близкий к нектару старого света и его волшебным существам, утраченному целебному зелью забытых времен.
Поставив перед собой эту задачу, я отправился обратно в монастырь Мурлехем. Когда я прибыл, все меня не очень хорошо приняли, за исключением брата Ванхаутте. Я часами объяснял свое путешествие и недавнее просветление, не ожидая ничего, кроме насмешек и выговора в ответ. Вместо этого меня встретил сияющий взгляд человека, который действительно тоже хотел создать что-то, что было потеряно в их собственном мире.
Вскоре я раскаялся и примирился с остальными моими сверстниками, и после многих месяцев выполнения примитивной работы, меня вернули на мое место в погребе, где я начал готовить свой самый первый фирменный напиток. За пять недель до дня моего возвращения в погреб я выполнил каждый шаг, который мог понять из рукописи Пеллегрина. Я окунул половник в пенящуюся смесь и сделал глоток. Напиток был таким же чистым, как все, что я пробовал из рук гномов, - яркого цвета с оттенками янтарного шелка, за которым следовали пузырьки, многочисленные, как звезды на небесах, - почти идеальная смесь. Я разлил его по бутылкам и дал настояться еще несколько недель, пока не пришло подходящее время.
Тихим вечером я собрал всех в зале и выпустил пробку. Брат Ванхаутте и остальные были очарованы. Через некоторое время они спросили, как я это назвал... Я ответил: Гурмир Гед... и это означает "Родство".
Мы все начали танцевать." - Гертьян Винделс, 1650 год
#dungeon_synth #comfy_synth #medieval #fantasy_synth #forest_synth
